Греческий оракул (взгляд из Украины на события в Греции конца 2008 - начала 2009 годов)
Или, из уважения к высокой античности, это «оракул», сиречь предсказание и то место, где оглашалось предсказание.
Потому что греческие события – это восстание, восстание народа против власти, которая многих «достала». А кто может, положив руку на сердце, сказать, что социальные выступления – это не ближайшее будущее Украины?
Если внимать украинским СМИ, то происшедшее в Греции – дело рук хулиганистых анархистов и несчастного случая. Однако на самом деле события развивались не как заговор зловещих маргиналов, а вполне естественным путем.
Пролог с аналогиями
Начало происшедшего надо искать не в выстреле полицейского 6 декабря прошлого года, а среди более ранних событий. Какое именно из них стало отправной точкой, уверенно не скажет никто, но именно их сумма и привела к греческому восстанию.
Возможно, толчком стали лесные пожары лета 2007 года, высветившие коррупцию и непрофессионализм государственных чиновников, до этого сокративших количество пожарников и работников греческого МЧС. Как результат, в обществе сформировалось устойчивое мнение о том, что пожары – это поджоги, организованные властью для передачи общественных земель частным лицам, появились публикации о расхищении бюджетных средств. Итогом стали досрочные парламентские выборы в сентябре. По их итогам правящая партия «Новая демократия» потеряла часть мандатов, но сохранила власть и продолжила свою политику.
В 2008 году вокруг ее главы и премьера страны Костаса Караманлиса разразился скандал, связанный с земельными участками монастырей Афона.
А тут еще провели пенсионную реформу, которой был увеличен пенсионный возраст и снижены пенсии. Ответ не заставил себя долго ждать: им стали 200 000 демонстрантов, собранных профсоюзами, компартией, соцпартией и анархо-синдикалистами, а также баррикады «чистых» анархистов возле университета в Афинах. Тогда все закончилось без жертв...
Весь год напряжение нарастало. Правительство «доставало» народ как умело: оказалось, что в Греции есть не все. В стране подскочили цены, начались задержки с выплатами. Народ пока еще протестовал так, как предписывает закон и учит парламентская оппозиция: забастовки, митинги, демонстрации, страсти в парламенте, громкие заявления, необычные уличные акции.
Но цены продолжали расти, зарплата – падать, а «Новая демократия» упорно проталкивала пенсионную реформу, грозящую удлинением рабочей недели до 65 часов за счет сверхурочных. А тут еще изменение порядка выдачи водительских прав высветило стандарт взятки на экзамене по вождению – 350 долларов (а в год выдают 300–400 тыс. удостоверений). Головной боли добавили «зеленые», указывая на истощение грунтовых вод, запас которых за три года засухи сократился вдвое…
Правительство, партии, парламент
Положение правящей правой «Новой демократии» сейчас более, чем шатко, но и ее давний оппонент – соцпартия (ПАСОК) не пользуется повышенной симпатией. С 1974 года и она, и правые поочередно побывают у власти. И с одинаковыми неутешительными результатами. Это вызвало немало разочарований в самой модели соединения государственного социализма с капитализмом. Вариант бесконечного попеременного чередования у власти этих двух партий все меньше устраивает греков, и они ищут ему альтернативу. Социалисты, хотя и остаются главной оппозиционной партией парламента, где у них лишь на треть меньше мест, чем у «новых демократов», явно не могут ее предложить.
Поэтому, на досрочных выборах 2007 года, эти парламентские «киты» заметно «похудели», а голоса отошли к коммунистам, новым левым и правым консерваторам.
Компартия, известная ортодоксальностью своих взглядов и приверженностью идее государственного социализма советского образца, стабильно занимавшая третье место, в 2007-м набрала 8,2% (вместо обычных 5-6%).
Быстро растет влияние нового объединения левых «СИРИЗА». Созданное под выборы 2004 г., оно преодолело 3-процентный избирательный барьер и вошло в парламент. Во время восстания его рейтинг, по разным оценкам, колебался от 10 до 16%. СИРИЗА состоит из нескольких партий левых взглядов, в том числе и социальных зелёных, связывающих охрану природы со сменой общественного строя, но цельного проекта общества нет и у них. Причина роста его влияния – «На безрыбье и рак рыба», а также толковая тактика (СИРИЗА, как и Наполеон, легко ввязывается в сражения не имея плана, а затем ориентируется по ситуации). Обычные «Экологические зелёные» в 2007 году набрали лишь 1% голосов, и даже борьба с лесными пожарами им не помогла.
Общее полевение привело к созданию в 2000 году партии «Народный православный призыв» (ЛАОС). Ее создал журналист Й.Карадзаферис, исключенный из «Новой демократии». ЛАОС категорично выступает против Евросоюза, США, уважает Че Гевару и Фиделя Кастро, выступает за греческую самобытность, православие, дружбу с Россией и Сербией. В 2007 году ЛАОС набрал 3,8% и вошел в парламент.
Кроме анархистов заметны и неофашисты, тоскующие по «сильной руке черных полковников». Но если анархисты в выборах сами не участвуют, то последних к ним закон не допускает.
Все, как и в Украине – партий хватает. В активе два монстра и куча в той или иной мере рвущихся к власти миноритариев. В пассиве такой организации страны – декабрьское восстание.
Забастовочная волна
Отношения власти и народа однозначно проявились 6 сентября, на 73-й ежегодной выставке в Салониках, втором по величине городе страны. На ее открытие прибыл сам премьер Караманлис, под охраной 2 тысяч полицейских. Перед выставкой шел митинг против экономической политики правительства и пенсионной реформы. Чтобы до правительства дошли пожелания народа, несколько сотен молодых людей забросали полицию бутылками с зажигательной смесью. Полиция в ответ пустила слезоточивый газ и провела задержания.
Но остановить волну было уже невозможно. Бастовали представители почти всех профессий. 1 сентября однодневную забастовку провели и журналисты Греции, отключив телевидение, радио, прессу и интернет-серверы. Журналисты требовали отказа от пенсионной реформы. Их требования проигнорировали.
А зря. «Забастовочная волна» получила теперь «должное» освещение. Предприятия и отрасли бастовали по очереди. По всей стране 4 декабря прошли демонстрации студентов, протестовавших против требования ЕС о вводе платного образование (по конституции Греции оно является государственным и бесплатным). В тот же день 3,5 тысячи крестьян перегородили машинами главное шоссе Греции, протестуя против политики правительства в аграрном секторе.
На 10 декабря была намечена всегреческая политическая забастовка, но 6 декабря прогремел роковой выстрел. Погиб 15-летний Алексис Григоропулос. Испуганное правительство попыталось робко заявить, что забастовка незаконна, и увязать ее с гибелью парня-анархиста. Но профсоюзы и оппозиция ответили: заявка была подана раньше 6 декабря и гарантировали, что погромов не будет.
10 декабря забастовка таки состоялась, оказавшись грандиозной – в ней участвовало 2,5 миллиона человек. Многотысячные митинги и демонстрации прошли по всем крупным городам. В Афинах и Салониках красные знамена демонстрантов крепились к массивным древкам, подобным бейсбольным битам. Митинги охранялись не только полицией, которой не доверяют, но и боевыми дружинами самих демонстрантов.
Правительство и после этого отказалось идти на уступки, и забастовки продолжились. 17 декабря на 15 часов забастовали авиадиспетчеры, требуя от правительства повышения зарплаты и отмены пенсионной реформы. Начали забастовку даже сотрудники всемирно известного Акрополя.
Немного о любви и памяти
Мы решили немного отвлечься от темы, и рассказать о том, что также объединяет греков и украинцев: о чувстве «беспредельной любви» к правоохранительным органам. Особенно когда они оказываются по другую сторону вполне реальных баррикад.
Полиция убивает людей в Греции не в первый раз, и там это воспринимают, так же, как и беспредел милиции в Украине. То есть повозмущаются (если случай получит огласку) и даже могут даже назначить расследование.
Но вот со студентами у полиции давние счеты, еще с 1973 года, когда те устроили восстание в Политехническом университете Афин. И, в результате, пал режим «черных полковников». Полиция тогда не только потеряла в зарплате, но посчитала себя профессионально оскорбленной. После этого, кстати, в Греции полицейским запрещен, без согласия ректора, вход в университеты.
Полиции обидно, и она сводит счеты на улице. Как пишет греческий журналист Никос Раптис, молодых протестантов полиция убивала и при правых, когда правительство возглавлял дядя нынешнего премьера, и при Андреасе Папандреу, который, как истинный социалист, удвоил ей зарплату. Часто это происходит при традиционных маршах в память восстания 1973 года. В 1980-м «правая» полиция убила его участников 26-летних Иаковоса Кумиса и Стаматину Канеллопулу, размозжив им черепа. В 1985-м «социалистическая» полиция на таком же марше убила 15-летнего Михаила Кальтецаса, и была оправдана. В том же году полиция убила Кэтрин Джон Булл, 22-летнюю гражданку США, когда та отказалась дать им свою машину для обыска. Ну а общий счет жертв с 1974 года, как пишет Н. Раптис, идет на сотни. Но почти никто не был осужден.
При таких отношениях не удивительно, что погибший 6 декабря 2008 г. Алексис Григоропулос выкрикивал столь популярный у молодежи лозунг «Полицейские свиньи – убийцы!», подтвердив его правоту своей смертью¬ – пуля угодила в сердце. Очевидцы убеждены, что это было преднамеренное убийство. Полиция, блюдя «честь мундира», приложила заключение баллистической экспертизы, – рикошет, случайность. Анархисты почему-то не поверили и разгромили офис адвоката, защищавшего полицейского-убийцу.
И тут же превратились в «безбашенное отребье». А полицейские – в либеральный орган, свято чтящий демократию и права человека. И только из-за этого почитания допускающий продолжение беспорядков. Такая версия выгодна не только власти, но и оппозиции потому, что «Новая демократия», живущая по указке ЕС, терпит фиаско, и может быть оттеснена от власти своим наиболее сильным конкурентом – социалистами.
В результате закрутилась версия о случайно подстреленном подростке. При этом чиновники даже часто путаются с его именем, называя Андреасом или Александросом, вместо Алексис. Ну что же, еще один пример отношения «элиты», что нашей, что импортной, к народу-«биомассе». Чего там запоминать – не принцесса же Диана погибла! Вон, сколько их еще там, на улицах… А ведь парень был не из нищих, из «среднего класса»!
«Шара» закончилась, или Хроника восстания
Однако, на этот раз «не обошлось». Открыв огонь на поражение, полиция нарушила негласное соглашение между властью и народом о неприменении открытого насилия и тем, де-факто, перевела конфликт из фазы «холодной» в «горячую». Ведь одно дело драка, и совсем другое – из волыны палить. То, что началось, нельзя назвать иначе, как «восстание».
Алексиса Григоропулоса застрелили в субботу, 6 декабря, в 21 час 25 минут по местному времени. Уже через час в Афинах, а затем в еще восьми городах, анархисты перешли к ответным действиям. Они начали осаду полицейских участков, длившуюся всю ночь. На следующий день у здания Национального археологического музея в Афинах, под взглядом блестящих олимпийских богов начался «марш протеста». Полиция попыталась рыпнуться, но в ответ начались поджоги и битье стекол в банках, автосалонах и богатых магазинах. Разгромили и офис «Новой демократии». Резвились всю ночь.
Понедельник начался тихо, но к 6 часам вечера несколько тысяч человек собрались у Афинского университета, произошла драка с полицией и ночные забавы молодежи возобновились. Но уже не только в Афинах, но и еще в девятнадцати городах. Во вторник, на похороны Алексиса собралось 4 тысячи человек. Полиция атаковала похороны и в ответ - те же погромы. Но теперь на улицы, в ночь, вышли мстить и группы бесправных иммигрантов. Эти проявили практичность в борьбе с капитализмом: магазины не просто громили, но и «чистили», разбирая товары.
В среду, 10 декабря, погромов не было в связи с всеобщей забастовкой, организаторы которой обещали порядок. Разве что: помидоры, яйца, горькие апельсины и камни. И все это – в окна полицейских участков.
Зато на следующий день – как по расписанию. Уже привычно горели контейнеры с мусором и автомобили. К концу дня пострадало 565 магазинов, полиция арестовала около 600 человек и израсходовала все запасы слезоточивого газа. Дополнительные запасы газа будут докуплены у Израиля, и это еще «икнется» и Израилю, и греческому правительству с началом операции «Литой свинец».
В эти дни анархисты время от времени захватывали радиостанции и телеканалы. Прервав программу, они запускали в эфир свои декларации и революционную музыку. Любимый лозунг тех дней «С ОМОНом и насилием не бывает образования!» получил признание и у тех, кто не громил магазины. Даже в частном Дворце музыки один из концертов классики был прерван скандированием «Копы, свиньи, убийцы». Ритм тут же, и не без удовольствия, подхватил оркестр. Когда-то в Киеве, с таким же энтузиазмом, держали ритм «Ю-щен-ко!».
И вообще, богема веселилась. Музыканты устраивали на площадях Афин концерты, 20 декабря сорвали торжественное открытие Национального театра, – актеры вышли на сцену с плакатами, требуя освободить арестованных участников восстания и суда над виновными. Потрясенный гламур похлопал накрашенными глазками и быстренько покинул зал.
Еще анархисты поиграли в «анти-Санта Клауса», забросав мэра Афин рождественскими пирожными. А затем сожгли установленную им в Афинах елку. Под крики: «Христос сейчас такой же «хулиган» как и мы» и «Рождество отменяется, восстание – нет!». Мэр установил новую елку, которая стала «самой охраняемой елкой в мире».
Мелкие торговцы, не без удовольствия, снабжали повстанцев испортившимися продуктами для метания во власть.
Восстание после погромов 11 декабря приняло форму моральной пощечины властям от общества: неуважение к ней демонстрировалось всеми средствами. Больший эффект, чем взрыв бомбы, произвело заявление Демитриса Арменакиса, главы Национальной федерации торговцев, пострадавшей от погромов. Он сказал: «Никакой (материальный) ущерб нельзя сопоставить с жизнью юноши». Эта фраза бизнесмена, причем бизнесмена, понесшего ущерб, пригвоздила власть, спекулировавшую на теме убытков от погромов, как к позорному столбу.
Кто стрелял на улицах?
Впрочем, если кто-то думает, что восстания – это святочная идиллия и забрасывание мэра пирожными, то очень ошибается. Вечером 18 декабря, спустя неделю после погромов, полиция подстрелила уже не анархиста, а 16-летнего комсомольца и сына профсоюзного деятеля-коммуниста. Начался большой скандал с запросом от депутатов. Полиция попыталась откреститься, но экспертиза показала, стреляли из полицейского пистолета 38-го калибра. Парень выжил, стрелявшего, как всегда, не нашли.
Это не удивительно. Агенты полиции, одетые в штатское, активно участвовали в ночных погромах. Как провокаторы. В СМИ получила резонанс история о том, как депутат от «новых левых» удаль показывал: «…депутат, идя с двумя товарищами по границе района, в котором шли выступления, заметил двух мускулистых мужчин в масках, державших в руках камни и палки. Депутат спросил, не полицейские ли они. Те озлобленно ответили, что да, полицейские, ну и что с того? Депутат и его товарищи стали преследовать их, но возраст не позволил догнать молодых «храбрецов».
Переодевание в форму противника с целью его дискредитации – это прием старый как мир. Но полицейские порой проявляют «инициативу». В кино давно обыгран сюжет, о том, как группа полицейских, сторонников «сильной руки», создает внутри полиции организацию по образцу тайного ордена, которая убивает всяких “недочеловеков” ¬– эмигрантов, проституток и т.д. В кино, обычно, все заканчивается хорошо и «честный коп» всех разоблачает.
Выстрел 18 декабря, вероятно, произвело такое лицо. Явной провокацией был обстрел из автомата Калашникова 5 января полицейского участка, когда ранение получил 21-летний полицейский. Этот инцидент уже резко не совпадал с ситуацией. Для восставших обстрел участка был бессмысленным, правительство уже шло на уступки и готовилось к своему самороспуску. Но обстрел мог помочь поднять упавший имидж полиции, позволив ей обзавестись своим «мучеником».
Да и вообще, нападения на участки к началу января давно прекратились и протестанты уже были заняты другим: демонстрировали свою поддержку палестинцам сектора Газа. Леваки ходили в палестинских платках, жгли «звезду Давида», а коммунисты спустили флаг Евросоюза перед мэрией Афин, заменив его флагом Палестины. Кстати, за время восстания лишь в его начале был зафиксирован спорный случай возможного применения студентами оружия, – когда со стороны университета обстреляли полицейский автобус из автомата. Жертв не было.
А вот месть активистам восстания была. Ночью 23 декабря кто-то напал на Костадину Куневу, которая возвращалась с работы, и облил ей лицо кислотой. Женщина утратила один глаз. Кунева, иммигрантка из Болгарии, возглавляла профсоюз уборщиков и домработниц Аттики. Профсоюз вступил в конфликт с компанией «OIКOMET», что принадлежит Никитасу Ойкономакису, члену руководства соцпартии. Компания набирает иммигрантов, а затем сдает их в аренду метрополитену Афин. Именно там Кунева работала уборщицей и, вместе с другими, требовала выплаты положенных надбавок за работу в рождественские праздники. Компания от выплат отказалась и угрожала Куневой расправой. Тогда же, кстати, стреляли и в ее мать.
Факт нападения на Куневу стал достоянием гласности и вызвал протесты в Греции и за рубежом. Но это редкий случай. Чаще всего подобные «акции» остаются не только безнаказанными, но и неизвестным. Нам ли, в Украине, этого не знать!
Однако следует отдать должное правительству «Новой демократии». Оно пыталось избежать резкого насилия. Хорошо тренированная полиция, которая могла легко выбить демонстрантов из центра Афин, этого не делала. Вопрос «почему?» остается открытым. Да, полицейские тоже люди, и какая-то часть их даже сочувствовала восставшим. Но над ними довлеет приказ, а его не отдавали. Очевидно, правительство понимало, дав команду «огонь», оно вызовет ответную реакцию, развязав гражданскую войну без правил, а такая закончилась в Греции лишь 50 лет назад. И тогда остановить насилие с обеих сторон удастся уже не скоро. «Керманичи» Греции осознали, что насилие дает сомнительный и временный результат, но кончиться может плохо – приезд танков в 1973 году к восставшему Политехническому университету похоронил “черных полковников”.
Возможно, именно поэтому ни один силовой министр не потерял своего места при смене в правительстве 8 января – они не допустили насилия. Но репутация греческой полиции полностью подорвана. Теперь она лихорадочно старается доказать обществу свою полезность: тотально арестовывает сутенеров и сорвала конкурс минета, задержав семь его потенциальных участниц.
Хотя правительство не стреляло в демонстрантов, но репрессии были. По нескольку сотен «поджигателей» полиция задерживала ежедневно. Тысячи человек взяли «под надзор» и внесли в базу данных полиции. Правовой базой для этого служит «антитеррористический» закон, принятый Грецией после взрывов небоскребов 11 сентября в Нью-Йорке. Как, впрочем, и другими членами НАТО. Подобные законы везде критиковали как нарушающие права человека и дающие, под флагом борьбы с терроризмом, полиции и спецслужбам такие полномочия, которым могло бы позавидовать НКВД Сталина. Именно по этому закону суд города Лариссы приговорил как террористов 40 школьников, в возрасте 15 лет, к тюремному заключению. Но пикеты у судов и общая атмосфера в стране делают такие решения невыполнимыми, превращая их в очевидный фарс.
Правительство намеревалось ввести войска в Политехнический университет, святое для греков место. Но его директор и ректор категорически воспротивились, напомнив, чем это закончилось в 1973 году. Власти ничего не осталось, как развязать информационную войну против университета, объявив его гнездом «хулиганов и поджигателей».
Эпилог. Эпилог ли?
В результате восставшие выиграли, хотя и не победили. Правительство отказалось от пенсионной реформы, и даже повысило пенсии: на 3–5% по отраслям. Снизилась плата за звонки со стационарных телефонов на мобильные. Даже распустили Кабинет министров, но скорее для имитации перемен – в новом правительстве свои портфели сохранили большинство членов старого.
Виноватыми в восстании оказались: министр туризма (за забастовку музеев), министр финансов (забыл о мировом кризисе и вписал в бюджет 2,7% подъема на 2009 год) и министр культуры, но его давно не любит церковь: в новом школьном учебнике по истории слабо отражена роль православной церкви, имеющей ныне государственный статус, в борьбе с турками в XV–XVIII веках. Силовые министры, напомним, остались.
Разумеется, эти перестановки не удовлетворяют восставших и оппозицию, которая требует новых досрочных выборов. Но конституция разрешает их проводить только «в случае национального кризиса». Что считать кризисом - не ясно. Конституционного суда в Греции нет как такового, так что заказать судебное подтверждение негде.
Но это – в «верхах». А в низах зреют свои решения. Поэтому – вниманию и будущих руководителей восстаний, и будущих их противников!
Если бы дедушка Ленин сейчас жил в Греции, то он выдвинул бы лозунг: «Вся власть Ассамблеям!». Это структуры самоуправления, появившиеся в ходе афинского восстания. В отличие от Советов, ассамблеи исполкомов не выбирают и полномочий им не дают, а представляют собой собрания лиц, объединенных общей проблемой. Определившись с ее решением, его реализуют своими силами. Если нужны переговоры с государством, шлют своих переговорщиков, но запрещают им что-либо подписывать без согласия собрания. Возникают ассамблеи по разным поводам, иногда - в результате занятия зданий и земли.
Первая ассамблея появилась в Афинах, когда группа лиц, известная своей борьбой против приватизации исторического места – холма Филопаппу, что напротив музея Акрополя, заняла городской культурный центр «Мелина Меркури». Затем начались занятия университетов, школ, реже, производственных объектов и отдельных районов. В них ассамблеи пытаются установить удобный для своих членов ритм жизни. Так, например, ассамблеи продавцов добиваются, чтобы магазины не работали по воскресеньям. Но ассамблей пока мало, и говорить о двоевластии нельзя. Пока…
В Греции, в отличие от Украины-2004, произошедшее революцией не называют, а используют слово восстание, реже – интифада, на палестинский манер. Намекая тем самым, что власть – это оккупанты, «чужие».
И именно в этом Греция, безусловно, похожа на Украину. У нас власть тоже уже стала «чужой». Мы не будем говорить банальностей о неисполнении майданных обещаний, об отрыве власти от народа: в истории так было всегда и везде. Но в Украине нельзя не заметить нарастание именно «бунтарских» настроений, тяги к восстанию.
