В общем, это пример стыка психологии и биологии, из которого можно извлечь немало уроков. Да и честно скажем, во взрослом обществе подобные "инстинкты" тоже нередко определяют поступки людей.

Если вам не нравится столь жёсткая аналогия, можете с гордостью за человечество вспомнить, что часто события развиваются по-другому. И лидером становится не самый сильный физически, но умный или дипломатичный, способный найти свой подход к каждому. В этом мы отличаемся от животных, у которых выбор лучшего куска добычи или самки всегда остаётся за самым крупным самцом. Так?

	Когда встречаются два шимпанзе, они могут бросить друг другу ворчливое приветствие, могут обняться и даже поцеловаться. Снимок сделан в зоопарке Чикаго (Lincoln Park Zoo), куда недавно перешёл работать Фостер (фото Lincoln Park Zoo).

Оказывается, по меньшей мере для шимпанзе это правило действует не всегда. И слабый самец вполне может стать вожаком стаи. Дипломатическим путём.

Любопытные детали поведения обезьян раскрывает исследование, проведённое Марком Фостером (Mark Foster) и его коллегами из университета Миннесоты (University of Minnesota).

Более 10 лет Марк наблюдал за шимпанзе в танзанийском национальном парке Gombe. И в частности его интересовала судьба трёх альфа-самцов, каждый из которых побывал в роли "монарха" обезьяньего "царства" какой-то период (происходила эта смена власти с 1989 по 2003 год).

Как они добивались своего положения и как теряли его?

Прямохождение со вздыбленной шерстью у самцов шимпанзе – знак доминирования. У людей шерсть пропала, зато появились нательные украшения. Перья в головном уборе какого-нибудь вождя дикого племени – из той же оперы. И кажется, наше животное прошлое не отпускает нас и в современных городских джунглях. Не согласны? (фото Lincoln Park Zoo)

Первый — Фродо (Frodo) — самый крупный и сильный. Вес его равен 51,2 килограмма. В завоевании лидерства он полагался на агрессию.

Второй — Вилки (Wilkie) — противоположный край обезьяньего спектра, так как весит этот взрослый самец всего 37 кило. Для завоевания превосходства он не лез в драки, а усиленно использовал груминг в отношении представителей обоих полов.

Давно известно, что этот обычай взаимной чистки, выискивания паразитов под мехом, у шимпанзе и ряда других приматов выходит за рамки собственно гигиены. Это и своего рода ласка, и знак внимания, и тактильное общение (иногда даже просто короткое прикосновение при встрече), помогающее наладить связи в группе как по горизонтали, так и по вертикали.

	Груминг играет важную роль в установлении иерархии у шимпанзе. В парке Gombe (на снимке), разумеется, тоже. При этом в подобной чистке не обязательно наличествуют подчинённая и доминирующая особь. Взаимное ухаживание может иметь место как у обезьян равного ранга, так и отличного, и как между представителями одного пола, так и противоположного (фото Kenneth Love).

Для доминирующего самца позволить почистить себя другой особи значит оказать милость. Для подчинённого подставить свой бок — способ задобрить агрессора. И в любом случае, взаимная чистка — это вариант укрепления отношений, метод заручиться поддержкой на будущее, способ разрешения конфликтов... Дипломатия, одним словом. Именно так Вилки стал вожаком, не являясь физически сильным.

А вот Фродо, редко прибегавший к подобной тактике, — свой статус сохранить не сумел.

Третий самец, также в этой группе занимавший "ответственный пост" некоторое время, — это Фрейд (Freud). Для получения высокого положения и его сохранения он применял сочетание обеих тактик, то есть агрессии с грумингом. И что самое интересное: по весу (44,8 кг) Фрейд также находится между двумя описанными выше персонажами.

Биологи давно знали, что груминг оказывает огромное влияние на происходящее в обезьяньем социуме. Но впервые было показано, что он может стать средством достижения господства. И также приятным сюрпризом оказалась чёткая корреляция между моделью ухаживания (и удержания власти) и массой тела альфа-самца.

Альтернатива дипломатии – прямая стычка (фото Lincoln Park Zoo).

Не видите точной аналогии с людьми, добивающимися высокого статуса умом (словом), а не силой? Да она куда более прямая, чем кажется на первый взгляд. Ведь язык в целом и, в частности, сплетни — это своего рода форма груминга!

Во всяком случае в первобытных сообществах это было именно так. Дружелюбное "перемывание косточек" друг другу при помощи слов постепенно вытеснило груминг как таковой (а даже и его учёные до сих пор наблюдают в примитивных человеческих племенах), по мере того как численно разрастались социальные группы.

(Мы рассказывали об этом, когда говорили о связи "сбоя мозга" современного человека и появления слухов из жизни звёзд.)

Вот и получается, что у человека и шимпанзе опять нашлось нечто общее, выходящее за рамки простого физического сходства. И не в первый раз. Как известно, у этих обезьян есть чувство справедливости, они умеют сопротивляться соблазнам и способны представлять будущее.

Нужны ещё аналогии? Как насчёт воспитания детишек? Вот ещё одно новое исследование, результаты которого стали известны на днях. Оно также проводит интересные параллели.

	Материнское внимание (не просто кормление, но именно эмоциональное общение) важно для многих живых существ. Но у шимпанзе эта особенность развития наиболее приближена к человеческой (фото Michael Neugebauer).

Ким Бэрд (Kim Bard), профессор психологии из университета Портсмута (University of Portsmouth), установила, что крошечные шимпанзе-сироты, которых со всяческой заботой и лаской воспитывают люди, не только умнее своих сверстников, получающих равнодушный, чисто "физиологический" уход (корм, тепло и так далее), но даже обгоняют в интеллектуальном развитии человеческих детей того же возраста (пусть и временно, поскольку люди постарше легко уходят в отрыв).

Бэрд с 1980-х занимается изучением шимпанзе в национальном исследовательском центре приматов (Yerkes National Primate Research Center), расположенном в Атланте. Там она прослеживала развитие 46 особей, от которых сразу после рождения отказались их матери и которые попали в питомник при центре.

Некоторым этих обезьян люди давали лишь физиологически необходимый уход, а с частью специальные "приёмные родители" проводили очень много времени, занимаясь с ними в первый год их жизни с той заботой, вниманием и лаской, какие выказывала бы нормальная мать.

Ким Бэрд и детёныш шимпанзе, нашедший защиту у "мамы" во время какого-то беспокойства. В аналогичной ситуации "брошенные" обезьянки попросту прятались в укрытии (фото University of Portsmouth).

И вот набор тестов выявил, что к примеру, девятимесячные шимпанзе-сироты, испытавшие "материнскую ласку" экспериментаторов, в эмоциональном и когнитивном развитии превосходят "сапиенсов" того же возраста, а также — разительно отличаются от шимпанзе-сверстников, не получивших взамен своих недобросовестных мамаш нормального общения с воспитателями-людьми.

Сироты, которым просто давали попить-поесть, демонстрировали целый набор отклонений в поведении (в реакции на опасность, стресс, в частности) и от обычных шимпанзе, воспитываемых настоящими матерями, и от сирот-счастливчиков, получивших воспитателей из числа сотрудников центра. "Приёмыши" оказывались жизнерадостнее, общительнее, умнее и живее по характеру, чем "отказники".

Авторы исследования отмечают сходство этого результата с наблюдениями за человеческими детьми: те из них, кто по какой-либо причине не получал должной порции внимания со стороны матери в первый год жизни, позже демонстрировали отставание в развитии как в эмоциональном, так и в умственном плане. Казалось бы — тут-то всё очевидно. И если у нас это правило срабатывает, почему бы не срабатывать ему у шимпанзе? Но Ким и её коллеги утверждают, что изучено и задокументировано действие данного закона у приматов (не человека) впервые.

Поневоле подумаешь, насколько наши способности как вида в целом обусловлены достижениями человека на ниве прогресса, а насколько они коренятся в генах, доставшихся нам от наших далёких предков-гоминидов.

Человека и шимпанзе, к слову, на древе жизни разделяют "считанные сантиметры". Но что происходило с нашими генами за шесть миллионов лет раздельной эволюции — предмет многочисленных исследований. Сопоставление кодов, как и сравнение поведенческих моделей, даёт богатую пищу для размышления об изначально заложенных в человеке "животных" составляющих психики.

Итак, обезьяны очень похожи на нас. Или это мы похожи на них? Находятся ли они на "пути к человеку", или это мы всё никак не можем расстаться со своим миллионолетним прошлым? Однозначного ответа нет. Но становится немного жутко, когда понимаешь, что человечность, быть может, — это столь же зыбкая и тонкая материя, как и пресловутый 1%, на который геном человека отличен от генома шимпанзе.

http://www.membrana.ru/articles/global/2009/02/03/173000.html